Неточные совпадения
С недоумением спрашиваешь себя: как могли жить
люди, не имея ни в настоящем, ни в будущем иных воспоминаний и перспектив, кроме мучительного бесправия, бесконечных терзаний поруганного и
ниоткуда не защищенного существования? — и, к удивлению, отвечаешь: однако ж жили!
Кажется, чего бы лучше: воспитана девушка «в страхе да в добродетели», по словам Русакова, дурных книг не читала,
людей почти вовсе не видела, выход имела только в церковь божию, вольнодумных мыслей о непочтении к старшим и о правах сердца не могла
ниоткуда набраться, от претензий на личную самостоятельность была далека, как от мысли — поступить в военную службу…
Приняв от него это благословение, я распрощался с милыми
людьми, — и мы с Иваном очутились в выгоревшей, пыльной степи… Дальнейшие подробности со всеми ужасами опускаю, — да мне они уж и не казались особенными ужасами после моей командировки несколько лет тому назад за Волгу, в Астраханские степи, на чуму, где в киргизских кибитках валялись разложившиеся трупы, а рядом шевелились черные, догнивающие
люди. И никакой помощи
ниоткуда я там не видел!
В Головлеве он
ниоткуда не встречал не только прямого отпора, но даже малейшего косвенного ограничения, которое заставило бы его подумать: вот, дескать, и напакостил бы, да
людей совестно.
В этом-то и заключается горечь современного положения, что жить обязательно. А как жить — ответа на этот вопрос
ниоткуда нет. Чиновники только предписания посылают да донесений ждут; а излюбленные
люди — изрекают истрепанные дореформенные слова да рукава засучивают…
Вот, например, по миросозерцанию г. Писемского выходит, что русский
человек ни в чем меры не знает, — что ежели он не умирает с голоду, то пьянствует; если не под башмаком у жены, то колотит ее; если не видит себе
ниоткуда ни пинка, ни плети, то бросается на всех, как зверь дикий; если взяток не берет, то норовит всякого в кандалы заковать за взятый гривенник.
Он был зол и печален: нужда со всех сторон, а помощи
ниоткуда и, как обыкновенно бывает с не особенно сильными
людьми в подобном положении, сам он терялся и решительно не мог придумать, чем бы и как пособить своему горю.
И совершенно
ниоткуда не следует, что в мире, порожденном первородным грехом, возможна только самодержавная монархия, отрицание права и свободы
человека или капиталистический хозяйственный строй, основанный на эксплуатации и угнетении трудящихся.
Ибо
ниоткуда нет
человеку помощи».